Public Image Ltd, Шнуров, Sun Kil Moon, Alt-J, 2:54 и другие

Public Image Ltd «This Is PiL»

После грандиозного прошлогоднего бенефиса Джона Лайдона на казанском фестивале «Сотворение мира» я, мягко говоря, с нетерпением ждал новой пластинки реанимированных Public Image Ltd, — и поначалу «This Is PiL» более чем оправдывает ожидания: Лайдон воет зверем, вопиет, будто сбрендивший народный трибун, и дает хулиганистого шамана под размеренный псевдодабовый кач аккомпанирующего состава. Проблема, однако, в том, что только поначалу. Методы новых PIL до обидного однообразны: музыка движется вперед толчками ритм-секции, грув монотонен и бледнолиц, гитара выпиливает резаные аккорды — и на этом фоне витийствует, голосит, неистовствует, обличает Лайдон. В рамках одной-двух песен это вгоняет в какой-то одичалый трепет; в рамках EP (скажем, недавней «One Drop») — производит крайне сильнодействующее впечатление; на дистанции альбома этот моноспектакль, строящийся более-менее на одном и том же приеме, в какой-то момент неизбежно начинает утомлять: ни завязки, ни развязки, ни сюжета — одна сплошная кульминация. Это альбом, в котором чрезвычайно много харизмы, но недостаточно собственно музыкальной мысли, — что, конечно, огорчительно, но логично: в нынешнем составе PIL играют, безусловно, люди крайне достойные — но все-таки не Джа Воббл и не Кит Левин, которые тут музыку делали изначально. Впрочем, смотреть Public Image Ltd живьем все равно нужно при первой возможности. А.Г.

Sun Kil Moon «Among The Leaves»

Печальное и пронзительное фламенко, переливы акустической гитары, медленные, почти не развивающиеся мелодии, песни-рассказы с перечислением всевозможных мест и людей, длящиеся в среднем по пять минут. На своем новом альбоме Марк Козелек, один из лучших сингеров-сонграйтеров современности, верен себе. Частично вопреки, частично благодаря этому «Among the Leaves» — свежий и красивый альбом. Козелек обнажает свою музыку до какого-то совсем уж базового состояния, до трех повторяющихся нот, но главное — обнажает себя, совсем уж вплотную подсаживается к слушателям. «Among the Leaves» начинается словами «It was backstage in Moscow late one night»; вот какая штука: я был на том концерте, о котором он поет (более того, про него писал в «Афише» Олег Соболев), так что меня эта запись подкупает с ходу; но тут просто совпало, а эффект сближения есть на всей пластинке. Козелек поет с новыми, очень приземленными интонациями. Позволяет себе шутить (тут даже есть шутка про, вы не поверите, хипстеров). Жалуется на старение (хотя ему всего сорок пять) и на то, как ему надоело путешествовать. Размышляет о творчестве в песне под названием «Track Number 8» с такими словами: «I wrote this one and I know it ain’t great, we’ll probably sequence it track number 8». Максимально прямолинейные и неромантичные песни у Козелека (который к тому же в них предстает иногда не самым приятным типом) получаются поэтичнее и красивее всех остальных песен на свете — и это невозможно объяснить, так же, как невозможно объяснить любого гения. Г.П.

Сергей Шнуров «Лютик»

Даже странно, что при всей сверхпродуктивности лидера «Ленинграда» это всего вторая запись, подписанная его именем и фамилией, — но в таком раскладе есть своя последовательность: и тот, и другой альбом являют собой очевидные упражнения в стиле, только если на «Втором магаданском» это был аутентичный русский шансон (ну типа — Северный), то на «Лютике» — шансон французский (ну типа — Генсбур). Щеточки шелестят по барабанам, клавиши и бас намекают на Ямайку, то и дело включается ресторанный саксофон, появляется даже струнная группа, а сам главный герой поет только и исключительно про любовь и примеряет на себя эстрадные повадки. На бумаге все это, должно быть, выглядит подозрительно, на деле «Лютик» — едва ли не самый обаятельный, остроумный и, извините, милый шнуровский альбом за последние годы. «Ленинград» все-таки в какой-то момент уж слишком увлекся поточным мемопорождением, «Лютик» напоминает о том, что Шнуров вообще-то — большой мелодист, способный раз за разом выжимать комические нетленки из одних и тех же аккордов. Изобретательная рифма «феррари» — «ху…рим», развернутая и правдоподобная параллель между водкой и любовью, насмешки над самим собой, выдающийся псевдосоциальный манифест «Пардон» и практически гениальный фаталистский регги «Маленькое злое сердце» — все тут как-то очень кстати и в жилу. И с одной стороны, диковато, конечно, что из всех попыток перевести Генсбура на русский шнуровская удалась лучше всех, — а с другой, ну если вдуматься, кто, если не он? А.Г.

Citizens! «Here We Are»

Это, конечно, совершенно не рассерженные горожане, напротив — расслабленные. Рассказать про пятерых лондонцев, что составляют Citizens!, в общем, особенно нечего; выглядят они, как рядовые посетители бара «Cтрелка»; а музыка их, пожалуй, точнее всего определяется ее выходными данными: продюсирует Citizens! лидер Franz Ferdinand Алекс Капранос, вышел альбом на французском лейбле Kitsune. Читай — джентльменский, типично британский инди-поп для непотных танцев; притом — что важно — высшей пробы. Понятно, почему Citizens пришлись Капраносу по душе: у них явно совпадают ориентиры; Orange Juice и прочий незлобивый постпанк середины 1980-х для Citizen, кажется, не пустой звук. Основные производственные средства тут — ритм-секция и синтезатор, гитара зачастую появляется, когда надо добавить жару, и добавляет отменно, вокалист поет трогательно и инфантильно, жонглирует женскими именами, признается в интрижках с подругой и сестрой лучшего друга, а иногда и прямо запевает в припеве что-нибудь вроде «stop making sense». Мелодии — что надо, интонации — самые неотразимые, да и вообще «Here We Are» при всей своей непритязательности — одна из лучших записей в этом году для бодрых летних бдений. Одна печаль — тут нет пробивного хита вроде тех, что были у тех же Franz Ferdinand; впрочем, найдись они у Citizens!, группа наверняка уже смотрела бы на нас с обложек всех доживших до наших дней британских музыкальных журналов. А.Г.

The Tallest Man on Earth «There’s No Leaving Now»

Шесть лет назад, когда швед Кристиан Матссон выпустил свою первую EP, его все бросились сравнивать с Бобом Диланом: из-за похожей манеры исполнения и из-за того, что корни у них росли из одной почвы — Матссон взялся продолжать ту же самую американскую фолк-традицию, которую в начале 1960-х продолжил Дилан. Теперь сравнение с Диланом пора отмести: Дилан в свое время за шесть лет очень сильно мутировал и бросился в эксперименты, Матссон же продолжает бить в ту же точку. «There’s No Leaving Now» — это менестрельский американский фолк с романтикой бродяжничества и одиночества; несмотря на название и слова отдельных песен, музыку все еще куда-то несет и тянет. В прошлом году я видел The Tallest Man on Earth на сцене: тогда ему удавалось держать внимание нескольких тысяч людей одной гитарой и голосом. На записях до последнего времени было похоже; но на «There’s No Leaving Now» он впервые воспользовался наложениями: добавил дополнительные гитары, барабаны, духовые, звук стал богаче. Суть не поменялась и хуже не стало, при этом все дополнительные инструменты очень странно звучат — они смазаны, задвинуты на задний план, так что в итоге все равно остаются человек и гитара. Как у Дилана, как у Вуди Гатри, вся красота песен Матссона держится на деталях и тонкостях: метких строчках, интонациях, мелких различиях в звучании инструментов, и в этом смысле он достойно держит планку и продолжает традицию; как ни странно, именно швед в наши дни играет лучший американский фолк из возможных. Г.П.

Strings of Consciousness «From Beyond Love»

Здесь поют инфернальным дуэтом Лидия Ланч и Юджин Робинсон из группы Oxbow — а также Кози Фанни Тутти, а также Грэм Льюис из Wire, а также Андриа Дегенс, бывшая жена Дэвида Тибета. Здесь звучат виолончель, саксофон, фортепиано, электроарфа, тибетские чашки, а также электрический псалтерион, что бы это ни значило. Strings of Consciousness, андеграундную супергруппу с постоянно меняющимся составом, придумали неутомимые энтузиасты этого самого эзотерического андеграунда Филипп Пети и Эрве Винсанти; несколько лет назад мы писали про их первый альбом, теперь получился второй — вроде как второй в трилогии, хотя непонятно, чем эта трилогия объединена, кроме основателей предприятия. В общем и целом, Strings of Consciousness — это импровизационная электроакустика с некой трудноуловимой философской подоплекой и всеми присущими жанру шорохами, скрежетами, шепотами и криками; но при этом — и это самое важное — еще и с песнями. Каждая вещь (всего их тут пять) — как небольшая поэма, как маленькая жизнь, в которой есть место и боли, и страданию, и красоте; каждая затевается неспешно — но в какой-то момент обретает выдающийся накал. Ну то есть понятно, что такая музыка редко бывает удачной от начала и до конца; и в финальном девятнадцатиминутном номере есть моменты сокровенной красоты, а есть печальная невнятица; но когда тут все удается, тогда и правда холодок бежит за ворот, — натуральный гул по ту сторону любви. А.Г.

2:54 «2:54»

Их зовут Колетт и Ханна, они родные сестры, живут в Британии, назвали группу в честь какого-то очень дорогого им момента в одной из песен Melvins, и они играют шугейз. По большому счету это все, что можно сообщить про эту группу, которую затруднительно искать в интернете, — да и более того: все это мы уже и сообщали в январе, когда зачислили 2:54 в число самых многообещающих музыкальных дебютантов 2012-го. И наверное, тот факт, что 2:54 до сих пор не подняли на щит, должен объясняться исключительно тем, что все, что о них можно сказать, — это по большому счету вот это вот «их зовут Колетт и Ханна, они родные сестры, и они играют шугейз». Потому что играют они его совершенно блестяще — чуть-чуть утяжелив, чуть-чуть добавив типично английской готики, одновременно гордо и изящно, мужественно и женственно. Да, это, в общем-то, чистый жанр — но сработано практически идеально, это правда одна из лучших записей на рок-н-ролльной поляне в этом году. К тому же когда красивые девушки смотрят на свои ботинки — это заведомо лучшее зрелище, чем в случае с молодыми людьми. А.Г.

Monster Rally «Beyond the Sea»

Под именем Monster Rally записывается Тед Фейган — молодой человек из американского штата Огайо, о котором все заговорили в прошлом году после его дебютного альбома «Coral». На нем он собрал из разнообразных экзотических семплов расслабленную и певучую электронику, обращенную в прошлое, как бы чиллвейв, но не совсем. «Beyond the Sea» — логичное продолжение прошлогоднего альбома, только еще лучше. Фейган все так же режет неведомые семплы из саундтреков к старым фильмам, тропикалии и лаунжа 1950-х; при этом привычные ярлыки «чиллвейв» или «гипнагоджик-поп» к нему цеплять неправильно — хотя бы потому что тут совсем мало синтезаторов. Скорее «Beyond the Sea» хочется назвать инструментальным хип-хопом — по своему строению музыка похожа на творения хабаровского битмейкера РЖБ. Конечно, как и чиллвейв-музыканты, Monster Rally работает с прошлым и фальшивыми воспоминаниями — но тут они возникают, просто потому что используются ретросемплы. Главное, что тут нет привычной чиллвейвовой небрежности, наоборот, Фейган предельно аккуратно все закручивает и спаивает. Еще это пример электронной пластинки, которую следует слушать целиком: на «Beyond the Sea», конечно, есть отдельные лучшие моменты, но настроение создается именно всеми 42 минутами в целом. Жутко интересно, куда Фейган двинется дальше, потому что вряд ли он сможет вечно писать музыку про лето и негу. Г.П.

Alamaailman Vasarat «Valta»

Эка невидаль: конгломерат финских весельчаков, вооружившись тубой, виолончелью, саксофоном, тромбоном, клавишными и барабанами, смешивает клезмер со скандинавским металлом, хумппу — с прог-роком, ну и вообще всячески выставляет на посмешище разнообразную народную и ненародную мудрость. Тут, правда, нужно сделать важную поправку: невидаль в таком режиме функционирует уже больше десятка лет — впрочем, тем почетнее то, что их по-прежнему интересно слушать. Ничего нового по сравнению с предыдущими записями Alamaailman Vasarat на «Valta» нет — все те же причудливые гибриды ежа с ужом, исполненные в темпе аллегро; Alamaailman Vasarat понимают термин world music не как расписку в обязательной аутентичности, а как пространство глобального баловства. Если вы никогда не слушали эту мало на что похожую группу, с «Valta» вполне можно начать; если слышали — ей хорошо продолжить. Не надоедает — да и вообще всегда приятно видеть людей, которые с годами не теряют чувства юмора и умудряются исполнять одни и те же репризы так, что по-прежнему смешно. А.Г.

Alt-J «An Awesome Wave»

Тоже дебютанты, тоже англичане, тоже с гитарами (и тоже, кстати, фигуранты нашего зимнего списка новых групп) — но совсем из другой песочницы, чем Citizens! или 2:54: лиц не показывают, в названии — вообще формально треугольник (или заменяющая его комбинация клавиш). То есть Alt-J явно хорошо осведомлены о происходящем в модной электронике и новом R’n’B — и при этом очевидным образом растут из привольной британской эксцентрической акустики. Придуманный самой группой жанр трип-фолк хорошо описывает то, что здесь происходит, — витые песни под изощренные переборы, в которых при этом со знанием дела организованы пространственные пробелы и пустоты; много слов — и при этом много эха; песенки одновременно сердечные и ироничные. Местами у Alt-J получается очень изобретательно — но, увы, мест таких на альбоме немного, и все они преимущественно были известны заранее; целиком «An Awesome Wave» — все-таки волна с очень неопределенным артиклем. Ну и интересно все-таки, с каких пор у англичан стал таким распространенным вот этот гнусавый вокал. А.Г.

Никита Прокопьев «Веселый дельфин»

С тех пор как мы впервые написали про музыку Ивана Лужкова, прошел почти ровно год. За это время он умудрился записать еще 5 пластинок, одну другой краше. У него жалкие 647 слушателей на Last.fm, в группе «Вконтакте» — 99 человек. Каждый раз, когда он выкладывает что-то новое, в моей ленте фейсбука примерно одни и те же шесть человек пишут, как это прекрасно. Трудно представить, что произошло бы с Яндеком или Р.Стиви Муром, если бы они начали свой творческий путь в наше время, но Лужков на них чем-то похож — и за ним жутко интересно наблюдать, как с музыкальной, так и с культурной точки зрения. Особенно отрадно при этом, что и пластинки хуже не становятся. Новая, «Веселый дельфин» — самая его хаотичная, странная и мощная запись за последнее время. Она разбита на две половины, как аудиокассета. Первая — электронная и, кажется, очень ранняя (если я правильно понял, некоторые из этих песен написаны аж 6 лет назад). Вторая — гитарная, современная и более зрелая. На ум приходит такая параллель: если выделить два главных влияния Прокопьева, ими будут Р.Стиви Мур и Ариэль Пинк. В этом году Стиви Мур и Пинк выпустили совершенно безумный совместный альбом; и «Веселый дельфин» — это их совместная запись в интерпретации Лужкова. Потому что первая сторона — чистый Пинк, размытые синтезаторы, а вторая — Стиви Мур, гитара и бит. Обе стороны очень здорово работают в связке. Песни начинают постепенно захлебываться, соскакивать, альбом вообще обрывается на полуслове. «Игра», которая когда-то казалась чем-то странным, теперь кажется очень ровной пластинкой. На «Дельфине» энергия плещет через край, голова кружится, энтропия растет. Г.П.