Микачу, Padla Bear Outfit, The Pains of Being Pure at Heart, The Mountain Goats и другие

Padla Bear Outfit «I AM»

Мы еще не успели толком прийти в себя после сингла, как Арсений обнародовал новый альбом (ну или EP — длится все двадцать шесть минут; какая, в сущности, разница). В отличие от сингла, который автор сам называл групповым трудом, «I AM» — запись сугубо сольная: кроме одного Арсения, не играет больше никто. И это опять победа. Я недавно слышал мысль, что одна из главных проблем русской музыки — что у нас нет настоящей свободы творчества, никто не может так играть, чтобы ничего не бояться, все держат себя в рамках. Padla Bear Outfit, кажется, ничего не боятся, и в этом их сила; очень симптоматично, конечно, что многие категорически не согласны такое принимать. Что такое «I AM»? Семь (первая и последние песни — две версии одной и той же) неприхотливых песен, без моментальных хитов, после пары прослушиваний сложно даже выделить наиболее удачные. По большей части звучит акустическая гитара, пару раз включается электричество. Между песнями звучат записи с телевизора, звуки поездов, невнятные разговоры. Тексты — вроде меткие, но незапоминающиеся, сразу и не разберешь (хотя, уверен, на концертах все равно будут подпевать). И при этом — упасть и не встать. Потому что, повторюсь, Арсений будто бы ничего не боится, и от этого веет такой чудовищной свободой, что все срабатывает безотказно.

«Дата»

King Creosote & Jon Hopkins «Diamond Mine»

Кинг Креозот — трепетный шотландский сингер-сонграйтер Кенни Андерсон, записавший на данный момент уже больше сорока альбомов (в этом году у него, кстати, уже вышел прекрасный «Thrawn»). Джон Хопкинс — скучноватый, но талантливый молодой эмбиент-музыкант; он, например, помогал Брайану Ино с его последним альбомом. Плод сотрудничества этих двух людей — ровно такой, как можно представить, но в несколько раз больше: приморская буколика, в которой аккуратность и идиллия затенены общей печалью жизни, филигранные пронизывающие песни, действительно существующие где-то между фолком и эмбиентом. Главную роль исполняет голос Андерсона — тихий и простой, но добирающийся до самых сердечных глубин. Без Хопкинса, правда, картина тоже была бы неполная: он мастерски играет вторую скрипку, обогащая и дополняя все мелкими штрихами, шорохами, эмбиентными пассажами; Хопкинс делает песни Андерсона шире, наделяет их новыми пространственными качествами: послушайте, например, «John Taylor’s Month Away», без всех деталей и протяжной концовки это была бы совсем другая вещь.

«John Taylor’s Month Away»

Connan Mockasin «Forever Dolphin Love»

Расширенное переиздание прошлогоднего альбома новозеландского человека по имени Коннан Мокасин; музыка удивительная и всячески заслуживающая упоминания. В прошлом году альбом назывался «Please Turn Me Into the Snat», вообще «snat» — это, кажется, неприличный британский сленг, но Мокасин заявляет, что это «гибрид змеи и крысы» — из этой детали, в общем, многое про него понятно. «Forever Dolphin Love» — это игрушечный, минималистичный и местами атональный ненормальный поп, отстраненная и печальная музыка с расшатанной психикой. Даже не слушая музыку, из одних только названий, обложки и видео можно легко сделать вывод, что Мокасин — человек в нашу эпоху забредший как бы случайно, штучный товар. Действительно, по общему настроению, а местами и музыкально его хочется сравнивать со всяческими британсками безумцами начала семидесятых, от Кевина Койна до Роберта Уайатта. Главное, что у классиков за всем хаосом и абсурдом всегда скрывались понятные чувство и смысл — так вот, у Мокасина это тоже есть.

The Pains of Being Pure at Heart «Belong»

Новый альбом наивного шумного нью-йоркского тви-попового квартета, о котором мы писали в начале 2009-го, когда они подавали надежды. При помощи модных альтернативных продюсеров Алана Моулдера и Марка Эллиса The Pains of Being Pure at Heart причесали звук, но главного своего качества — умения писать отличные поп-песни — не потеряли. Это классический восьмидесятнический инди-поп в духе Rough Trade или Sarah Records — но в той его шумной и романтической ипостаси, за возрождение которой бралось не так уж и много групп. «Belong» — привычная для нашего времени история: с одной стороны, слушателю подсовывают смесь из того, что он уже тысячу раз слышал (тут и The Field Mice, и The Jesus and Mary Chain, и даже ранние Smashing Pumpkins), с другой, в силу сочинительских способностей авторов, альбом срабатывает на ура — провисать он начинает только где-то на последних трех песнях, первую же часть альбома переслушивать можно практически бесконечно.

The Mountain Goats «All Eternals Deck»

«Да будут прокляты эти вампиры за то, что они сотворили со мной», — поет Джон Дарньелл в первой песни нового альбома The Mountain Goats, и эти строчки очень хорошо передают сущность его творчества; то, как он способен сочетать совершенно абсурдные образы и истории с нешуточным напряжением и эмоциями. «All Eternals Deck» — тринадцатый альбом группы Дарньелла The Mountain Goats, за которую он зачастую отвечает в одиночку. Играют они воинственный и прямолинейный фолк-рок, как бы бесхитростный, но на самом деле жутко странный и причудливый; секрет The Mountain Goats лежит в текстах (которые в двух словах не описать) и незамысловатых, но въедливых мелодиях: не успеешь обернуться — и без той или другой песни жить уже не можешь. «All Eternals Deck» — не самый выдающийся альбом The Mountain Goats, но далеко не посредственный, это работа мастера, наслаждающегося своим делом: очень хорошо чувствуется, с какой легкостью Дарньелл все это сочинял.

«Age of Kings»

Secret Cities «Strange Hearts»

Очевидным образом растущее из шестидесятнического баблгам- и психопопа трио из Северной Дакоты: беззаботное пение, бубны, простенькие синтезаторы, акустическая гитара, общее настроение летней беспечности. Еще имеет место оправданный лоу-фай: «Strange Hearts» записан немного глухо и расплывчато — действительно будто бы старое радио слушаешь. Да, временами (например, в первой песне) слишком уж похоже на вдохновляющихся похожими источниками Grizzly Bear, но от всех прочих паразитирующих на поп-музыке шестидесятых групп Secret Cities отличает какая-то правдивая наивность, а еще спрятанная под легкомысленностью горечь. У большинства тогдашних песенок была вот эта ключевая составляющая: молодые люди и девушки, их исполнявшие, всегда придавали всем радостным песням небольшой оттенок грусти, многие современные эпигоны этого скопировать не могут. У Secret Cities, в общем, получается на удивление натурально и непосредственно.

«The Park»

Bill Callahan «Apocalypse»

Билл Каллахан — один из главных американских сингер-сонграйтеров последних лет двадцати. Начинал он под именем Smog, под которым с начала 90-х записал одиннадцать альбомов сурового мужского исповедального фолка, шесть лет назад от псевдонима отказался. Звук за двадцать лет у Каллахана поменялся от совсем экспериментального (он не раз признавался в любви к аутсайдеру Яндеку и поначалу довольно сильно от него отталкивался) к более общедоступному, но суть осталась все та же — тяжеловесная и красивая. «Apocalypse» — это как бы камерный Великий Американский Альбом, программное заявление, которое никто не услышит; Каллахан наконец приспособил свой уникальный звук (а именно переработанную под собственную личность американу и блюз-кантри-фолк) для самой подходящей цели — рассказа об американской мечте. Вот что у Яндека Каллахан, кажется, действительно перенял — так это чувство бездны: о чем бы он ни пел, ощущение кроющейся за всем этим черной глубины не отпускает ни на секунду.

«America!»

Micachu & The Shapes/The London Sinfonietta «Chopped & Screwed»

Второй альбом удивительной лондонской девушки Микачу, в разы амбициознее и сложнее первого. Если на первом вся труднодоступность заключалась  в экспериментальном звуке и аранжировках, за которыми скрывались прекрасно сооруженные поп-песни, то «Chopped & Screwed» — это серьезная и сложная авангардная работа, даже от подготовленного слушателя требующая усиленного внимания. Собственно, словом «песня» тут можно назвать от силы три-четыре трека. Альбом записан вместе с лондонским камерным оркестром The London Sinfonietta; насколько я понимаю, «Chopped & Screwed» был несколько раз сыгран вживую — при прослушивании создается четкое впечатление, что записан он с одного раза и целиком. Само название «Chopped & Screwed» — отсылка к технике, появившейся в хьюстонском хип-хопе начала девяностых, когда диджеи так нарезали биты и замедляли семплы, чтобы создать у слушателя ощущение растерянности и дезориентированности, будто бы его накачали наркотиками. Это скупая, крайне странная и тревожная музыка, действительно нарезанная и порубленная, минимализм с нарушенным равновесием. «Chopped & Screwed» сложно назвать однозначным успехом — с другой стороны, он явно достоин более глубокого анализа, чем позволяет формат этого дайджеста.

«Low Dogg»