Проект «Мутафория Лили» как опыт постороннего творческого процесса

«Мутафория Лили» возникла три года назад: девятнадцатилетний студент Алексей Конопелько попал в автомобильную аварию — и решил делать музыку, драматургия и эффект которой соответствовали бы этому чрезвычайному событию.  Хотя, быть может, она появилась еще раньше, когда он, вдоволь наигравшись в локальных глэм-роковых коллективах, переключился исключительно на инструменталы, пытаясь перевоплотиться в волшебного кадавра — «человека-пианино». А возможно, были основания и до того: Конопелько родился в Днепродзержинске (недавно нехотя расставшимся с первенством среди самых загрязненных городов Украины), рос в семье с эксцентричной бабушкой-пианисткой, оказавшей, по его словам, наибольшее влияние на взбалмошный цирковой норов «Мутафории Лили».

Название проекта Конопелько кажется оммажем классикам Nurse With Wound и их «Homotopie to Marie», но это ложная подсказка. Да, собственно материал похож на работы Курехина и Конлона Нэнкэрроу с поправкой на цифровую эпоху, но и это мимо. При всей кажущейся простоте (безбожный «фрути-лупсовой» звук выдает домотканый характер предприятия сразу), в музыке Конопелько есть одно доподлинное качество: она словно бы заражена внутренним нездоровьем, лихорадкой, поминутно бросающей ее в дрожь и заставляющую бежать по винтовой лестнице от самой себя. И что важно — она заразна.

Помимо музыки Алексей рисует, пишет стихи и прозу, снимает видеообращения — все это с теми же дилетантизмом и девиантностью, разыгранной так, что уже не очень ясно, игра ли это. Недавно Конопелько выпустил новый, второй за год альбом «Хобот» — саундтрек к несуществующему сюрреалистическому хоррору. Меж водопадами стаккато проползает дурная смурь, клавишные рассказывают сбивчивые страшилки, о направлении которых можно догадаться из заголовков композиций: «Карусель авангард», «Обморок цирка», «Съеденный фокус». Среди источников вдохновения Конопелько называет композиторов Арама Хачатуряна и Сальваторе Шаррино, польского художника Здзислава Бексиньского, часто шокировавшего публику выбором образов, и французского адепта тревожащих перфомансов Оливье де Сагазана — все это легко найти в генах «Хобота». Однако есть и другие родовые пятна, смутные, нечеткие, но все же уловимые слухом: диагноз «Мутафории Лили» схож с патологиями брейккора — те же рваные ритмы на повышенных скоростях, неврастеничные перепады настроения, стремление к странности как к самоцели; революция не столько психоделическая, сколько психопатическая.

Все это тем любопытнее, что жанр, заявлявший о себе как об отклонении, вирусе, который поражает раздобревшее тело электроники, последнее время уверенно идет на поправку: старые механизмы уже не работают, а перепробовано практически все. У старой гвардии давно кончились патроны, вчерашние герои сами, похоже, не знают что делать: кто-то, как Отто вон Ширак, покидает поля боя и отступает на другие территории, кто-то, как Igorrr и Venetian Snares, бессмысленно и безрезультативно долбит в одну точку. Как показывает «Хобот», спешить некуда. Да, настоящих буйных мало — но они есть. Не стоит пугаться чудаковатости материала и его автора: все-таки природа таланта имеет много общего с историей болезни — вот и Конопелько, похоже, совсем не симулянт.

Новый сюрреализм: выбор «Мутафории Лили»

По просьбе «Афиши» создатель проекта Алексей Конопелько выбрал пять любимых проявлений сюрреализма в современной культуре

1. Мари Шуинар «Гольдберг-вариации»

Алексей Конопелько: «В этой скандальной театрально-хореографической постановке Мари Шуинар меня очень вдохновили образы боли, раскрытые через скованность легких движений в танце. Все эти протезы как часть тела — напоминает Сальвадора Дали. Шуинар показывает инфантильно-реалистичный подход, к которому многие не привыкли».

2. Съемки клипа Rammstein «Mein Herz brennt»

Конопелько: «Мне всегда нравилось смотреть, как снимался клип или фильм: иногда иллюзия съедает себя, да, но съемка показывает более живую сторону, высвечивает многие пропущенные, невошедшие моменты, после которых смотришь клип совсем по-другому. В этом видео мне нравится, как Тилль Линдеманн смотрит в глаза старухе с ружьем, и женщина-урод, что высасывает шприцем детские слезы. Немцы — это брутальный романтизм,темы любви, энергии и старости».

3. Мари Кардиналь и Оливье де Сагазан «Гибридация»

Конопелько: «Я поклонник перфомансов Сагазана: свет, движения, мгновения, все продумано до секунд. Он в нескольких движениях описывает отношения между людьми — это выступление напоминает картину Магритта «Влюбленные», только он точнее в деталях. Особенно когда в конце они видят истинные лица друг друга и замирают от любви и удивления».

4. Роберт Морган «Кот с человеческими руками»

Конопелько: «Да это же кот с человеческими руками!»

5. Ян Шванкмайер «Ланч»

Конопелько: «Сама съемка уже будоражит — этакий пражский хоррор. Дело даже не в первичном смысле короткометражки, а в самом изображении: пугающие мультипликационные герои, все живое, но только наполовину — и звуки, и движения. Ян умеет пошатнуть нервы, приоткрыв консервную коробку».

Следить за творческой деятельностью «Мутафории Лили» можно с помощью его паблика в «Вконтакте»