Brodsky: романтический оркестрованный фолк из Калининграда

Это тоже история с продолжением. Может быть, кто-то еще помнит, откуда вообще растут ноги у нашей постоянной рубрики «Новые русские», — а тем, кто не помнит, напомним, потому что для дальнейшего рассказа это важно. Сюжет этот, впрочем, приходилось излагать уже не раз, поэтому вкратце: в 2007-м перед очередным Пикником «Афиши», ни на что особо не рассчитывая, мы объявили о сборе демозаписей новых отечественных групп, желающих выступить на фестивале; дисков, писем и ссылок пришло несметное количество — а самое удивительное (по крайней мере тогда этому еще впору было удивляться), что ко многим посланиям прилагалась и вправду хорошая музыка. По итогам из победителей условного конкурса была составлена целая отдельная сцена Пикника — а потом из их же песен собран диск «Афиша. Демо», вышедший вместе с одним из номеров журнала. Среди этих победителей были и Ramriders — калининградский ансамбль, игравший эстетский рок британского образца с чуть размазанным звуком. Были, сыграли в Коломенском, сыграли в «Шестнадцати тоннах» — а потом пропали (как, увы, и большая часть участников той сцены и той сборки; видно, было еще чуть рановато). Впрочем, как теперь выясняется, не навсегда. Да и вообще — никуда они не пропадали. Просто в Калининграде все делают не спеша. Город, видно, такой.

Позвольте представить во второй раз: Евгений Бродский, 28 лет, певец и композитор (ну или — поэт-песенник). Группы Ramriders, впрочем, уже нет — теперь Бродский пишется под именем собственным, но горевать ни к чему: если Ramriders производили впечатление начинания, которому хотелось пожелать всего наилучшего, то новые песни автора — совсем другое дело, готовая вещь. Вместе с друзьями Бродский играет ранимый романтический фолк со струнной секцией, витиеватыми мелодиями и душевным юношеским вокалом; очень красивые и тонкие песни, подернутые какой-то особой балтийской светлой меланхолией; в основном на английском — есть, впрочем, и одна парадоксальная, очаровательно грязная вещь на русском. Ближайшие ассоциации — Beirut, Йенс Лекман и прочие трубадуры с прекрасной душой и грустными глазами. Естественным образом в голову приходит и группа The Retuses — тот же деликатный лиризм, то же инструментальное многоцветие; но если альбом «Waltz Baltika!» был про Калининград воображаемый, оставшийся в детских воспоминаниях, то у Бродского (притом что никаких прямых ссылок на место проживания тут нет) присутствует очень четкий гений места. Вообще, прошлым летом мне довелось провести в Калининграде чуть больше недели — и, по-моему, в своих лучших проявлениях его пространства очень подходят этим песням: тихий город, где хорошо быть, ни на что не рассчитывая, лелея свою внутреннюю высокую болезнь. Где хорошо никуда не спешить.

Вот что сам Евгений Бродский нашел нужным сказать о себе.

«Мне 28 лет, я работаю в магазине, продаю обувь. Плюс в этом один — у меня всегда хорошая обувь. Больше плюсов нет.

Я просто больше ничем не умею заниматься. Люди, когда им нечем заняться, читают книги, смотрят сериалы, слушают музыку, пылесосят. А я, когда был подростком, от нечего делать брал гитару и играл на ней. Но мне не было интересно чужое переигрывать — я сразу пытался что-то придумывать. Понятно, конечно, что все воспитание состоит из маленьких клише в любом случае. Я раньше слушал музыку и пытался не то что ее повторять, но вдохновляться ей — перерабатывать через себя, как комбайн. А сейчас чувствую, что особенно много от нее не получаю. Мне уже не очень нужна чужая музыка. Мне хватает своей.

Когда мы это все записывали, была жуткая зима, минус тридцать. Мы сидели у меня дома, пили чай и записывали такие вот уютные песни. Только потому они такими получились. Хотя вот, скажем, та песня, которая на русском, — она, по-моему, не очень уютная. Скорее пугающая.

Когда я взял гитару, мне было 14 лет. Ну и я слушал те кассеты, которые в магазинах продавались. Конечно, появлялись постепенно и Oasis, и Radiohead, и все такое прочее. Потом уже наступило время, когда я ночью по MTV — там была одна программа со странной музыкой — высматривал клипы, выписывал названия групп и потом искал их в магазинах, на рынке. Первое сильное впечатление, помню, было, когда я увидел Pere Ubu: ого, ничего себе! Откуда такое, что это?! А сейчас я люблю в основном девушек — Кейт Буш, Джони Митчелл.

В Ramriders мы, мне кажется, делали что-то не очень натуральное. Это был как какой-то продукт, но сделанный своими силами. Не то чтобы мы пытались быть на кого-то похожими, но рамки нас ограничивали — то мы шугейз играли, то еще на что-то переключились, ну и быстро стало скучно. А сейчас все как по маслу идет — я играю свои песни, мы их записываем. Я же их всю жизнь придумывал, они для меня как дети — хорошие, плохие, я их все равно люблю.

Калининград — это закрытый город, такая клетка для ленивых. Наверное, это и в песнях как-то отдается. Они у меня не особенно веселые — такая, скорее, меланхоличная грусть, или даже не меланхоличная, а невротичная. Все-таки людей, которые к чему-то стремятся, на свете не так много — и они все немного похожи. А есть люди, которые просто любят жить и не ставят перед собой целей — и у нас здесь таких больше. Отсюда же сложно выехать — даже в Россию чтобы попасть. Я не жалуюсь, но это все равно чувствуется. Вот к нам недавно приезжали друзья из Москвы, мы в субботу вечером вышли погулять. В субботу! Вдесятером! Веселейшей компанией! И даже не нашли места, куда зайти можно было бы. Попали в одно странное помещение — был полный хаос, свадьба с какими-то конкурсами, нам там делать было нечего. И поехали по домам. Десять выпивших человек в субботу. Может, это оттого, что все ленивые. Может, оттого, что многие отсюда уезжают в Европу».

Скачать первую EP группы Brodsky (архив, 31 мб)

Следить за будущими музыкальными свершениями Евгения Бродского можно здесь